Личный блог Д. А. Кузьмичёва

Хотя это тогда уже не мышка-норушка, а скорее мышка-лягушка-квакушка…

Я уже говори о том как это наглядно и поучительно гуглить “молодых литераторов” из советской “Юности” в сегодняшнем интернете.
Знаете что я сейчас читаю?
Я читаю в номере 5 за 1984 год (индекс 71120, цена 70 коп.) , как молодой критик Андрей Мальгин разбирает творчество молодого поэта Олега Хлебникова.

“Что бы люди стали лучше” – это желание сквозит во многих, да во всех почти стихотворениях Олега Хлебникова”.

Ах как жалко что не сбылись эти желания и другие красивые слова молодых литераторов.)

***

Статья на самом деле двойная, там ещё есть о молодом поэте Михаиле Андрееве.

“Конечно хотелось бы видеть в них (стихах Андреева) большую размашистость, резкость, чаще слышать ассоциативный гул , расширяющий, укрупняющий значение поэтического слова… Но перед нами поэт только в начале своего пути. И это все, я верю, будет.”

Будет, Андрюша, все будет.

Тополиный пух, жара июль,
Ночи такие звёздные,
Ты пойми, что первый поцелуй
Это еще не любовь, это лишь
Такой закон борьбы противоположностей.

1. Фонари в Москве стали явно тусклее.
Может так и не заметно. Но когда полжизни ходишь по одним и тем же улицам или пялишься на один и тот же фонарь за окном, то замечаешь, освещенность упала.

2.Задолбали заблюривать лица в новостях. Это пиздец как тупо! Показать фотки трупов и оргий мы в новостях можем, но только сначала все покроем гаусом или квадратиками. Нельзя так же показывать лица преступников, детей и вообще кого не поподя. Ничего сука нельзя показывать. Ну и не показывайте ничего вообще нахуй, раз такое дело, порнуха вы японская!
Сегодня очередное шоу. Сначала показали скелет умарова со всеми подробностями в анонсе новостей, а потом пять минут крутили в слайдшоу две его заблюренные фотки. Че это было, центральные каналы?

3. Читаю подобранную в подъезде “подшивку” “Юности” за 80е. Попутно развлекаюсь тем, что пробиваю в гугле “молодых, многообещающих литераторов, художников, журналистов, критиков, в руках которых старшие товарищи оставят будущее страны”, а заодно просматриваю что эта молодежь тогда писала, во что, так убедительно, клялась, что верит.
Поучительно, но депрессивно.

4. Охуенно люблю людей которые на всякую критику худ. произведений пишу “че придираетесь, это всего лишь фильм, комикс, книжка, игра (нужное вставить)”. Ну как люблю, Ебал я их.)

Жизнь порой, она чисто комедь.
Сегодняшний ситком у меня начался с утра, когда я из снеди нашел на кухне три сваренных вчера, и, конечно, холодных как какой-то внутренний орган мертвеца, картошки. По виду, почки, вкус чуточку лучше.
Забавно не это. Забавно то, что проходя к вожделенным корнеплодам, я ткнул в кнопку включения телека. И не успел я посолить картоху и поднести её ко рту, как у себя за спиной услышал проникновенный голос регистраторши из “Интернов”:
“Кушаешь? Это хорошо. Для потенции полезно!”
Так вот мой день и начался с того что я поперхнулся картохой.
Это задало настроение временному отрезку.
Потом я пошел работать, а за жратвой в магаз себя выгнал только когда у брата курево закончилось.
Зачем-то решил пробежаться скоренько. Пробежка, магаз, товар, карта, чек, побежал дальше. И так по кругу по району, пока в списке не остались только яйца С-0 и сыр. Схватил их в “пятере”, а там уже очереди часпиковые “всесработы”.
И тут вижу касса почти пустая.
За кассой толстенькая такая, стереотипная нацменская продавщиха. Такие обычно толковые. Круче них только славянские кассирши похожие на училок.
На кассе пара покупателей мужик и девчонка, уже расплачиваются. А за ними строгая такая тетка и её дочка в тугих косичках. У них какой-то пакет и какая-то коробка, всего-то.
В общем как не глянь, расклад козырный. Дел на три минуты, явно. Что может пойти не так?
За мной из другой очереди перестраивается мужик с лицом и усами плакатного заводского бригадира. Видимо думает так же как я.
Какими наивными мы были! Боги супермаркетов не любят такие халявы!
И вот кассирша говорит первой паре итог, и они (дробь барабанов) Вываливают на кассу не сортированный пакет монет, номиналом от рубля до пяти.
Ага, где-то тут я и понял, что темп моей пробежки явно сбился.
Кассирша начинает отсчитывать триста с лишним рублей монетками, прижимая увеличивающуюся горку к своей необъятной груди, словно чудом обретённого, но нежеланного младенца.
Пять минут монотонных действий, врубают во мне эффект couba. Это знаете, когда одно короткое, тупое действие становиться донельзя уморительным когда его повторяют сто раз по кругу.
Давлюсь внутренним смехом, не столько из-за приличий, а потому, что если я заржу и кассирша запутается и начнет все пересчитывать, меня явно отпиздит “бригадир” и я буду ему помогать! Стою, смех отображаю только тряской телесных жиров. Кассирша считает, роняя монетки.
Сосчитала. Парочка с остатками мелочи благоразумно быстро сматывается. Кассирша, рукой не занятой в баюканье мелочи, открывает кассовый ящик и глубоким медленным голосом говорит:
Н а д о      р а с с о р т и р о в а т ь…
Ну вот, извините конечно,  с этого места я только внутренне хихикать уже не мог.
Кассирша на меня виновато дуется. Тетка с ребёнком и бригадир, не разделяю моего веселья и не оценивают шуток про “могло быть хуже, это могли быть десятюнчики”.
Кассирша раскладывает монетки по ящичкам. Эффект couba усиливается уже совсем неприлично. Но я держусь как могу, ибо кругом раздраженные после тяжелого дня, усталые люди. И они не до конца разделяют мое веселье. Но сдерживаться удается все хуже с каждой следующей монеткой.
И тут тетка с ребёнком и двумя сраными покупками достает из кошелька красненькую такую хабаровку, и протягивает кассирше.
Пять тыщь, сука! Вы знаете что бывает когда кассиру протягивают пять тыщь одной бумажкой?! Я молю богов розничной продажи, чтоб этого не произошло. Но боги неумолимы, их заветы незыблемы.
Кассирша поднимает на покупательницу грустные, замученные глаза, и произносит своим медленным, глубоким и чуть неправильным русским голосом.
А     у    м е н я   с д а ч и    н е т…
Я со стонущим смехом практически сползаю под кассу, откуда доносится мое сдавленное: “А вы монетками!”

Я конечно изизвинялся весь перед продавщицей, обжелавшись ей поменьше таких приключений. Я такой весь смешливый тут, а у ней таких долбоебов в течении рабочего дня стопятьсот. Но конечно не удержался от ехидного: “Оплачиваю картой, извините если у вас так не принято”.
Она проводила меня чуть обиженным и бесконечно усталым: Н а в е р н о е     т  е п  е  р  ь    д о    д о м а     с м е я т ь с я    б у д е т е ?

Она угадала.

Гуглпочта прихуела, и отправила в спам сто писем с лишним. Сообщение о комментах, деловую переписку и много ещё чего.
Если кому не ответил, на неделе исправлюсь.
Но разобрать столько корреспонденции разом, конечно не получится.

Прошлые серии здесь.
И не спрашивайте “куда я их потом складываю”. Это тайна.

Есть, условно говоря, два типа художественных произведений. Серьёзные, “высокие”, и, скажем так, “легкие”.
Для каждого конкретного человека, в зависимости от его привычек, развития и пр. душевно-умственных качеств, эта классификация своя. Да и сама рисочка на линейке ездит как хочет.Что для одного – глубина и открытие, другому – попса и мейнстрим.
Есть конечно на этой шкале и верхний с нижним ограничители. Лично для меня, слишком “вверху” находятся такие вещи, у которых сил на расшифровку авторского языка, понимания подтекстовка, и прочего напряжения восприятия, уходит больше, чем дает в результате произведение. А слишком внизу находится обычная планка качества. Когда жопоруки берутся за “легкий жанр”, чисто что б не напрягаться, но самореализоваться, или просто баблосиков срубить, и, как результат, получают непригодный к восприятию шлак, который и на треш то не тянет.
Удивительным образом обе позиции могут занять помпезные графоманы, которые могут сделать свое произведение “невоспринимабельным” сразу двумя этими способами. Но о них мы сейчас не будем.
На людей которые потребляют только “легкое” падает презрение. Порой заслуженное, ибо это, как правило, быдлованы с неразвитым восприятием искусства, что безусловно сказывается на всей их личности в плоть до культуры в быту.
Но не меньшим презрением, на мой взгляд, должны быть награждены и те кто считает что искусство должно быть тока “высоким”. Эти нарочитые снобы, по сути дела те же быдлованы, только другой масти, и в том же быту, так же ущербны. Я не верю в развитость таких людей, хоть они сто книжек обязательной программы перечитай, и имена всех творцов зазубри. Даже вынеся что-то из прочитанного, они все равно будут”подобны флюсу”.
Гармонично и полноценно человек может развиться, только любя и арбуз и свиной хрящик. Только если у него есть осмысленные предпочтения и в высоких и в низких сферах. И, внимание, осмысленность в одной сфере, не придет к нему, без понимания в другой.
Только имея серьёзный культурный багаж, ты сможешь полностью оценить прелести попсы и трешака.
Только умея расслабятся и получать удовольствие от “пошлого”, озорного и даже тупого, ты обретёшь инструментарий для переваривания сложных произведений.

Как создателю худпроизведений, мне смешны люди выкатывающие мне претензии формы:
1) “Как ты можешь рисовать А, когда рисовал такую гадость как Б!?”
2) “Зачем ты рисуешь занудное Б, когда А больше нравиться широким массам?”
Задавальщики этих тупых вопросов, явно не понимают как работает “искусствоварительная” система у нашего брата художника.
На сотни и сотни тысяч художников, есть единицы больных ублюдков которые не засветились в “низких жанрах”. И при тысячах низкожанровиков, мало среди них таких, кто в минуту творческой свободы, не тянулся бы “ввысь”.
И как “высокое”, так “легкое” и “низкое” способны дать тока нам на батарейки.
“Высокое” как правило гонит нас вперёд, вызывает желание сделать “так же круто” или сбивая наши мысли с привычных циклов, давая им новый, неожиданный толчок.
Но и “легкие” так могут. У них тоже есть суть, интересные мысли, и конечно же крутизна и кураж (тут они, зачастую будут посильней “сложных произведений). “легкость” это не только несложность, а ещё и отсутствие тяжести, лихость. Ветер легкий.
К тому же у легких произведений есть ещё один плюс для меня, как для художника. Многое в них мне хочется переделать “как надо”, а это один из сильнейших побуждающих мотивов для меня в творчестве.

Но весь этот ворох, по сути, банальностей, я бы может и не стал записывать ни вам, ни для памяти, если бы не один замеченный мною недавно момент, на прямую не относящийся ко всему выше сказанному.
Я обратил внимание что, как зрителя, меня “легкие” произведения эмоционально подпитывают, а “высокие” – истощают. Прежде я относил это, к тому самому, ментальному труду который в большей степени требуется для поглощения “высокого”. Но нет. Я давно потребляю “сложные щи” не напрягаясь. Даже взял привычку копаться в сложном, занудном и пресном, как некую форму тренировок мысли. Но по потреблению чувствую себя истощенным, а не подпитанным. Будто мне не вложили эмоций и мыслей, а украли у меня их. В следствии чего “слишком сверху” для меня часто появляется в неожиданных местах, никак не связанных с трудозатратами на восприятие.
Впрочем эту мысль я до конца пока не додумал, так что брошу её пока так.

Часто этти, (в том числе нечаянное), круче любого хентая.
Самоцензура говно, но подебка с условиями задачи “остаться в рамках” порой пробуждает творческие силы, и дает более яркие результаты, чем неограниченная свобода.

Мы имеем массу примеров, как художественные произведения, созданные “под гнетом цензуры” гораздо сильнее произведений эпохи вседозволенности. И в этом нет ничего странного.
Ограничения – мобилизуют. Не только этические. Я помню какие трюки я выделывал создавая игры в условиях 32 пикселя на спрайт, 256 цветов на палитру и принудительный цвет под прозрачность. И я такой был не один.
Я не оправдываю цензуру и самоцензуру.
Но творчество это конфликт, это борьба. И не только героев внутри произведения, но и авторов произведения внутри системы их существования.
Ограничения, это плохо. Но борьба с ограничениями, это хорошо. Борьба с ограничениями это топливо творчества.
Недаром сатира всегда на острие искусства.
Поэтому этти, (в том числе нечаянное), круче любого хентая.

Умер Ромеро. Тот оторый всю жизнь делал фильмы про место зомби в современном обществе.
Последние его фильмы я как то скипнул, но основоположник, не ебатся, конечно.

Но сегодня я не о самой его смерти.
А о том что парень пришел на неё подготовленным.
В том плане, что у него конечно может и поменьше портретов в виде мертвеца, чем у Лавкрафта, портретов с щупальцами. Но уверенное второе место.
Так что хватит на 100 эпитафий.
Что разумно, если режиссер будет каждую ночь вставать из могилы.

Раз уж мы заговорили о питье.
У меня от сладкого и “натурального” алкоголя, типа медовухи, начинает болеть правое плечо и шея.
В своей жизни я встречал ещё одного человека, причем женщину, у кого так.
Есть в зале?

Вот я и переместился в старшинстве клана с третьего места на второе.
Ебал я этот год кочергой!!

В споре между кошатниками и собачниками, я собачник.
Хотя на самом деле я крысятник и черепашник. При этом моя крыса считала меня частью ландшафта, а черепаха просто жила где-то в квартире и ей было плевать на мое существование, иначе как на источник огурцов.
При этом, благодаря Маруси  у меня вроде как была кошка, а благодаря родным типа Сереги или Михи, были типа собаки.
Так вот, по результатам я собачник (хотя большинство известных мне коммунистов –  кошатники)

или нет.

В любом случае, когда ты заводишь себе собаку, ты заводишь себе ещё одну руку. А когда заводишь себе кота, заводишь немного хуйни и хаоса в квартире.
А потом коты удивительно тупые. И только благодаря особенности морд, людям свойственно приписывать котам разум.
Итак, я собачник.
А ты?