Личный блог Д. А. Кузьмичёва

Мой постик о сенобитах спотыкаясь и попердывая перевалил таки худо-бедно за полтыщи лайков, так что как и обещал, пишу о том как на мой взгляд стоило бы сделать, изображая адских тварей повернутых на болезненных удовольствиях в этом вашем 2к20х.
Как я уже сказал, пробы для начала появились на уровне концепции. Раньше она была предельно проста. Взялся собирать адский кубик-рубик, получи пиздец и проследуй в сенобиты. По сути это и было самым крутым в концепции произведения. Когда твой бывший знакомец кричит тебе из глубин адской твари; “посмотри что ты со мной сделала!” вот это цепляет. И цепляет проверено, те же фильмы о зомби или вампиров-оборотней используют тот же трюк, где адская тварь не абы кто, а твой бывший знакомый или родственник. Это же лежало и в самом фундаменте “Восставших” Зачем было от этого отказываться и менять на обычную резню в размытие или вообще за кадром и какие-то ебанутые адские салочки я вот хз.
Так что первое что бы я вернул, это по которому: Залемаршанился? Добро пожаловать в органы, сынок!”
В фильме убиты куча характерных персонажей, а в виде сенобитов бегают толпы каких-то нелепых, утыканных булавками для рукоделий, левых чудиков.
Давайте ка исправим это, и начнем переделывать героев в злодеев.

Мальчик-жиголо.
Малозначимый персонажик из самого начала. Зашел на богемную вечеринку, подзашибить писечкой или задиком  и был растащен цепочками на расфокусе и заднем плане. Что тут скажешь? И сама “крутая, порочная” вечеринка напоминает, снятый под корпоратив бухгалтеров, сельский бдсм клуб, в вечер рабочей среды, и убийство паренька – наотебись.
Не, мы сделаем все не так.
Пусть в момент “подписания контракта” его тело начнет покрываться шипами и лезвиями. Некрупными, но повсеместно. Они лезут сквозь кожу, пугая трипофобов, разрезая одежду догола и принося мальчишке страдания. Когда же он будет, весь покрывается шипами и кровью, красиво и эротично корчится на полу своим натренированным для богатых старушек телом (камера вид сверху), пусть его плоть начнет выворачиваться наизнанку. Пусть язык распухнет, и полезет ему в глотку которая вздуется от этого зобом, как в хентае, где слишком большой член используют для орального секса. Пусть и член извернется, неправдоподобно, приапически “восстанет”, будто он увидал десятки голых старушек в бассейне из денег, и вопьется юноше в зад, да так что кожа на его животе лопнет и начнет хлестко выворачиваться наизнанку впиваясь шипами в безупречные кубики его вздувшегося пузырем пресса. И вот он уже туго спеленаная окровавленная кукла, обмотанная собственным болтающимися кишками, где единственное что не на изнанку это лишенные век мечущиеся взглядом, полные агонии, глаза. Дальше его можно и в ад утащить. Вот только делать это должны не убогие цепочки, а непропорционально удлиненные старушечьи руки под аккомпанемент старушечьего же визга, хохота и свиста по типу того каким свистят на девичниках в стрипклубах.
Дальше этот извивающийся и дергающийся сверток будет носить кто ни будь из других сеников. А использовать его можно в паре кливхангеров, где он проползает гусеничкой через какую нибудь вентиляцию и внезапно падает на героиню или касается её ноги в темноте, экстазмически подергиваясь. Она может даже забить его в панике в красивую кровавую кашу.
Едем дальше.

Брат-пидор.
Вот уж кого бездарно использовали! И повесточка по пизде пошла (очередной гей, которого замени натуралом и ничего не изменится). Что особенно стыдно для Баркера, который и братца и жиголо, мог бы снабдить парой-тройкой автобиографических черт. Да ещё и персонаж который как бы макгаффин героини, истрачен был крайне невнятно.
Начнем мы его точно так же. Общественный туалет, раковина с зеркалом, за спиной унитазная кабинка. Вбегает, начинает возится с раковиной. Далее что угодно, кровь или черная жижа в раковине, отражение или трещины в зеркале. В общем он шарахается и оказывается в той же самой кабинке. И тут захлопывается дверка, а под неё начинает либо затекать что-то либо просовываться. Бездарно не использовать устройство кабины. Гей дёргается, пытается выбить дверь, потом громоздится на унитаз. И тут его колом пробивает что то что вылетает из очка. Не обязательно пронзать его прям в попную дырочку. Может просто разрывая его брюхо и вспороть его до глотки. Одной унитазной аллюзии хватит для достаточной репрезентации гейской сущности персонажа. Наш гей хрипит, мечется руками по тесной кабинке, замазывая кровью телефоны предлагающие интимно повеселится с каким-то Клайвом и непристойные граффити. Он задевает рычаг слива. Адски громко звучит рев начавшего работу бачка. И нашего бедолагу начинает раскручивать на штыре. Ноги цепляются за углы кабинки, но вскоре, не выдерживая мощи кручения, ломаются с омерзительным хрустом и начинают болтается безвольной бахромой. Руки, сдирая ногти, царапают стены, но только лишь все сильней замазывают кровью непристойные картинки. Камера мечется все быстрее!
Сестра с наружи слышит дикий крик. Но вбежав видит только то, как остатки черной, кровавой жижи исчезают в глубинах унитаза.
Далее братик возвращается в виде этакого сенобита шаурмы, криво насаженного на шип, и передвигающегося взламывая им пол как бороной. Этим же шипом он гей-аллегорически убивает пару мужских персонажей фильма (убегайте от него лицом назад!). И если оставить концепцию того что героиня пытается принести в жертву кого-то вместо себя, то пусть именно его она зажмет дверью и убьет, в попытках спасти его же. Конечно с узнаванием в последний момент. Выйдет пусть недорого, но веско и иронично.

Секретарша.
Если упоминать то что стоило бы поправить и не допроебывать, так это то что демоны приходят за тобой не столько из-за игр с кубиком, сколько из-за твоего порочного желания получить что-то от этих игр, ну или хотя бы из-за старых грешков с кубом кое как связанных. И вот у кого этих грешков за душой хватает на именной котел в аду, так это у секретаря главгада. Это ж в её рабочие обязанности входило готовить ему кадры для экспериментов. Она заслуживает воздаяния в стиле концовок индийских фильмов. А что имеем? раскаянье, инвалидная коляска, окружение сенобитами и… всем спасибо, снято. Че за херня!
В общем все было не так. Секретарша сидит в коляске, все врачи и санитары уходят и приходят себики. Она пытается вскочить, не парализованная же. Но вдруг понимает что по пояс вросла в коляску! В панике она начинает крутить колеса уезжая от преследователей. Мельтешения камеры, коридоры, внезапная лестница, падение, удар головой и затемнение!
Она очухивается от громкого стука деревянного молоточка за спиной, где-то на какой-то сцене все ещё приросшая к креслу, но теперь и с руками прижатыми ремнями к подлокотникам. Она на каком-то аукционе. Голос невнятный и искаженный как объявление о посадке на вокзале, языком древних, зачитывает лоты и выкрикивает предложенные цены.
Софиты по краю сцены слепят глаза секретарши. Все что она может разглядеть, что на местах покупателей, пульсирует что-то из бесформенной плоти, шевелятся чьи то тела или возможно части тел. Выкрик финальной цены, стук молоточка (голова тоже зафиксирована, секретарша не может повернутся и взглянуть кто стучит), из зала со свистом вылетают,так любимые авторами, цепочки. Крючья и хирургические инструменты н конце цепей вырезают геометрически ровный, словно ломтик торта, кубик плоти секретарши, не взерая на то что режут, кожу, мясо или кости, и утаскивают его в засвеченную тьму зрительских рядов. Она громко визжит от боли. Новые удары молотка, новые цепи. И непрекращающийся визг, пока цепи не вырывают ей язык и гортань. Визг прерывается с хрипом. Только стук молотка и свист цепей, все быстрее и быстрее. И вот камера показывает нам все уже не из глаз секретарши а со стороны. Сцена, на ней окровавленный, полуразобранный скелет спекшийся с покорёженным, залитым кровью инвалидным креслом. Последний кусок плоти на обглоданном черепе. На нем живой дергающийся глаз. Последний удар молоточка, последний свист цепей, скоростной наезд на зрачок этого глаза. Затемнение.
Секретарша вернется неверно пересобранными кусками плоти все на том же инвалидном кресле. На цепях заканчивающимися все теми же хирургическими приблудами она может таскать за собой жиголо-сенобита. И когда убегающая от неё героиня уже решит что секретаршина немезида это лестница по которой та не может заехать что бы догнать её, коляска появится из темноты за спиной героини, заставив её опасно скатится с лестницы.

Главгад. Первая версия.
Сам по себе органчик торчащий из груди и наматывающий на себя нервы, концептуально не плох. Но по факту это унылая приблуда просто делающая больно. Мелко не то что для всемогущих тварей из адской реальности, а даже все для того же колхозного бдсм клуба. Это те дохуя новые ощущения к которым ты стремился, чувак? А может просто заплатишь первой попавшейся проститутке чтоб она отшлепала тебя и трахнула дилдаком с шипами в зад? Нет, серьезно!
Для начал презентуем главгада фрагментарно. Лицо по переносицу, глаз, руки, пиджак на груди с безупречным галстуком с дорогой скобой. И какой-то постоянный металлический клекот, как у печатной машинки…
Финал, отъезд камеры и мы видим злодея целиком. Верхушка черепа снята, мозг разделенный на куски с клекотом крутится как шкатулка Лемаршана, обеспечивая злодею все новые и новые восприятия реальности. Лишь иногда движение останавливается, выводя его из экстаза, позволяя осознать себя прежним и ситуацию в которой он оказался. Один глаз вырван и заменен глазом сенобика. Он странного цвета со странным произвольным количеством зрачков. Он видит другие миры. Ужасные, порочные, невыразимые и богомерзкие. Дорогого костюма хватает только по пупок. Дальше голое изуродованное тело и снова игрушка Лемаршана вместо паха. ритмичные как фрикции щелчки, какая-то жижа течет сквозь пазы деталей, копошение и пульсация. Да, видя все это я наконец поверю что чувства персонажа заняты недоступными мне ощущениями. Поверю что он и сам этому уже не рад. А так…

Главгад. версия Левиафан.
Или какого они там библейского монстра приплели, уже и не вспомню?
Суть дела что у него, для финального ультимативного превращения… рвут кожу лоскутиками.
Я не хвастаюсь, но, как нетрудно заметить, даже жиголо в моей версии огреб боле красочно. А тут у нас финальный босс как-бы, пусть и неиспользованный авторами никак.
Итак, магия происходит и на недолго обрётший безупречную прежнюю плоть главгад начинает, после короткой сцены радости-обознатушки, преображается.
В кульминационный момент радости, главгад вскрикивает от внезапной боли, смотрит вниз и видит что у него из жопы выросла когтистая рука, которая самозабвенно рвет его же плоть. Под её когтями тело начинает вздувается, стремительно разрастаясь. В животе появляется пасть, куда новая лапа кидает куски оторванной здесь же плоти. Тело растёт, новые когтистые лапы, новые рты, рвут и пожирают сами себя сами себя, питаясь собой Иногда отрыгивая шипящие в кислоте полупереваренные куски мяса. Стены особняка (или лабиринт ксенобиков) рушится под напором разбухшего, бесформенного монстра. В бесконечно раздувшемся теле открывается самый большой рот и орет сотрясая мироздание и камеру оператора. Ему вторят рты поменьше, и мы видим как их рев и визг слышать люди по всему трясущемуся миру.
Конец.

Героиня.
Кто-то решил легко отделаться? Да не в мою смену, наркоша!
В меру мирный уличный пейзаж. В грязной подворотне на одной из улиц сидит скорчившись наша наркоманка, скудно прикрыв тело уличной грязью и остатками одежды по которой мы запомнили её в фильме. Спутанные подросшие патлы скрывают большую часть её лица. Чествуется что время прошло изрядное, а единственный кто выжил в передряге это она. Но какой ценой? Давайте разберемся.
Прохожий или полицейский заинтересовывается ею. Подходит, трясет или пинает, что-то спрашивает, она и зритель не могут разобрать что. Он не унимается, снова трясет её за плечо. Она поворачивается от нас и смотрит на его. Он испугано шарахается. И тут мы наконец видим её глаза, выглянувшие из под грязных косм. Глаза безумно вертящиеся в орбитах. Глаза странного цвета со странным произвольным количеством зрачков. Она видит что-то чего не видим мы. Она вскидывает голову и безумно и громко визжит или хохочет. Камера отъезжает на коптере и мы видим что улица всего лишь часть лабиринта плавающего в бесконечной черноте хаоса, а люди и машины добираясь до её края падают с его края в эту тьму.
Конец!

Вот как-то так.
Тут кто-то возможно спросит: а где же Пинхед?
А нет его. А он заебал! Будучи узнаваемым лицом франшизы, столько раз сколько было нужно и потом ещё много раз, он уже в хуй не сдался. И не важно девочка, он при этом, мальчик или трансик. Я понимаю что выкинуть на помойку столь культурно значимого персонажа у авторов ничего не поднимется. Нет у них смелости ни на это, ни на то что бы показать нам адских тварей жестокими и порочными, наслаждения извращёнными, мораль похереной, условия сделки нечеловеческими, а рейтинг фильма по настоящему взрослым.
Но это их проблемы. Я же гордо не завишу от голливудского финансирования. Так что пофантазировать о том как могло бы быть, если бы авторы не были сыкливыми аматерами, я вполне могу.