Исповедь работающего комиксиста.
Умение “отойти, проветриться” одно из главных умений творчества.
Я всеми руками за “десакрализацию” творческого процесса, но есть в нем ряд чисто технических моментов, выглядящих со стороны поумистически, и при этом требующих неукоснительного соблюдения (что увеличивает сторонние подозрения).
“Пойти проветриться” один из таких моментов.
Вы должны отходить от своих произведений. Иначе вы не сможете их оценить объективно. Подойдя к сделанному, после свежей прогулки, вы ужаснетесь техническим и смысловым косякам, прущим от туда где, казалось бы, все сто раз промерено.
Комикс имеет свойство “тяжелеть” в геометрической прогрессии. Каждая следующая страница, сделанная без перерыва, дается вдвое труднее предыдущей. Даже если отдельно она технически проще.
Работая “безвылазно” и в одиночку вы просто физически начинаете чувствовать как комикс густеет прямо под вашими руками. “Чувствовать” тут ключевое слово. В правоте сказанного мной фиг убедишься пока сам не попробуешьи не почувствуешь.
Со стороны, комикс кажется обычным набором картинок. Почему 27 должна быть сложнее первой, даже если выспишься, со стороны решительно непонятно.
“Секс, Насилие, Рок-Н-Ролл” начинает меня тяготить. Но не так когда от работы тошнит и хочеться бросить. А как, когда очень хочешь продолжать работать, делать все больше, но какой то внутренний фителёк начинает коптить и тухнуть, какая то внутренняя шестерёночка начинает пропускать зубчик. Тебя начинает циклить, ты впадаешь в ересь правок и сомнений.
Само по себе это нормально. Если сравнивать с понятным нехудожникам, это словно ваш ЭВМ начинает тормозить потому, что вы давно его не перегружали, и всякие хвосты давно закрытого забили вам память системы, или че там вобще забивается при таких раскладах.
Огромный пласт раздумий, выкинутых сюжетных линий и неудачных шуток громоздиться в функциональных проходах рабочих процессов, приобретая, даже, вполне реальные, физические черты. Ну например когда вы под горой бумажных набросков уже готовых страниц, не можете найти нужные вам постановки персонажей и эскизы страниц ещё предстоящих. Так вот все тоже самое, но ещё и в голове.
Тут важно “отойти проветриться”. Но если ставишь себе жесткие сроки работы, или если их ставит издание (и спасиба ему за это) особо не отойдешь. Утренние часы на дворовой скамейке, с баночкой жижки и пакетиком снеков, вот твой козий поводок, колышком забитый в рабочий стол.
Но если завалы громоздятся не только на твоем столе, но и в твоей голове, отходить надо, пусть и внутри головы, иначе даже в голове не останется просторов нужных для работы.
Вот поэтому я и хочу написать о том что такое “Секс, Насилие, Рок-Н-Ролл”. Написать и опубликовать. Знаете иногда важно чтоб то что ты пишешь, не то что бы читали, но имели возможность прочесть.)
“СНР” никогда не был для меня любимым ребёнком. “Люди Четверга” были им.
Именно поэтому я так тяжело перенёс потерю “ЛЧ” и так долго не возвращался к “серьёзным” комиксам.
“ЛЧ” были обласканы, выпестованы, ухожены. Читатель чувствовал эту любовь, и любил их вместе со мной.
“СНР” были пасынками. Эта серия так же хотела от меня тепла и любви, но мне она была не нужна. И она лезла ко мне под руку в надежд что я не ударю её, а поглажу. Лезла порой столь мистическими образами, что у человека, менее чем я, преданного идеям материализма, от некоторых из них волосы зашевелятся на загривке.
Само рождение серии было сродни обретение люльки с подкидышем на утреннем крыльце.
Константин Константинович Подстрешный, будучи величайшим генератором позитивного внешнего хаоса в моей жизни, захотел в журнал комикс. Какой нибудь бодренький акшен комикс, какой и подобает игровому изданию.
“Типа секс, насилие, рок-н-ролл?”, спросил я.
“Да”, сказал он.
Подумать только, а ведь персонажем комиса могли стать Наркотики… Хотя, нет, не могли.
Как бы то там ни было, пока я доехал от Полежаевской до Планерной (для немосквичей, это оч. недолго) синопсис в общих чертах уже был готов.
Забегая назад, “СНР” так никогда и не стал акшен комиксом. Да, в нем были взрывы, достаточно коньюктурные персонажи и всяческие перипетии, но акшен комиксом он не был никогда.
По жанру он странный кадавр, который я определил бы как “бытовая фантасмагория”. И возможно в этом один из источников его мистической силы, и столь же мистической слабости.
Блок этого комикса (назовем это “первая арка”) был сделан и заброшен на 10 лет.
Сейчас я смотрю на эту работу с некоторым содроганием. Кривая дичь! Как Константиныч с его редакторским чутьем пропустил это в журнал? Но чудесным образом прав не я, а он, терпевший этот комикс в своем издании. Это действительно один из самых моих легких и приятных комиксов. Рваный, не вписывающийся в тематику издания, с худ уровнем, который меня сегодня не устраивает никак. Но мое нелюбимое, рахитичное дитя очень-очень старалось понравиться. Пусть тогда у него это не вышло. Но сейчас, по прошествии лет, когда популярность и актуальность тех полос уже ничего не значат, я признаю, что это была попытка испанской терции, не отступающе, несмотря ни на что. И тогда комикс умер героем.
Заметили? Я говорю об этом комиксе так словно это не я его выдумывал и рисовал. Такие же слова говорил Говард о Конане, словно приходившем и рассказывавшем автору о своих приключениях. “СНР” никогда не был моим комиксом, он всегда был своим собственным комиксом, рассказанным мной. и это ещё один источник его мистической силы.
Потом были “Люди Четверга” во все поля. Вещь тоже во многом писавшая сама себя, но тут я вкладывался куда как больше. Все что я представлял из себя как комиксист, все без остатка, шло туда, в неё. Словно это был ребёнок который идет, научившись ходить, сам. Но просто вы устилаете его путь мягкими коврами, и посыпаете лепестками роз. Очень тяжелыми коврами, и лепестками очень колючих роз.
Но на самом деле я не был готов к “ЛЧ”. В тогдашних условиях любой комикс был авторским, любой комикс был вопреки. Ещё не было толком вебкомиксов, как чего то серьёзного. Все было привязано к бумаге, а значит и к бумажным деньгам. И когда кончилась “Консоль” кончился и “ЛЧ”. Но, правды ради надо сказать, что если бы этот (отличнейший замечу) журнал не кончился, комикс кончился бы все равно.
В то время у меня не было нужного количества физических, технических и моральных сил волочь журнальный комикс качества “ЛЧ” в одиночку. Кол-во полос падало, падал и я. И упал, в результате, надолго.
Смерть любимого ребёнка все переживают тяжело, даже если он всего лишь пачка ярко раскрашенной бумаги. Шесть лет я не мог даже открыть папку с архивами “ЛЧ”. Рука не поднималась. Кому-то это покажется ржачным. Например тому кто не понимает, почему кто не может заглянуть в маленький гробик своего умершего ребёнка, просто чтоб проверить там ли все ещё его прогнившие косточки. Тем же кто понимает, может станет немного понятней почему на вопрос “а когда вы продолжите “ЛЧ?” я все больше отвечал мрачным молчанием или огрызался.)
Второе пришествие “СНР” случилось во время подготовки небезызвестного комикса “Расчленёнка”, на который мы с коллегой Репёвым неожиданно, мало того что сами подписались, подписали почти всех тогдашних функционирующих комиксистов.
И если “ЛЧ” тихо лежал себе на дне с ядром на ногах, “СНР” умирать не хотел, во что бы то ни стало! “Эй, вам нужен беспримерно отвязный, нецензуреный комикс? Так это же мы! У нас есть все что надо. И Секс, и Насилие, и Рок-Н-Рол. Что же вам ещё?”
Жаль, но второго выпуска “Расчленёнки” так и не было. Что,ж, время для наших клонов вернуться в свою неглубокую могилу. Казалось бы, навсегда.
Хер там.
И опять дело оказалось в Подстрешном. Взяв бразды “Навигатора” в свои руки, он захотел комикс в журнал с прежней силой. И тут уже помешать ему не могло ничего кроме апока средних размеров.
Посмотрим правде в усталые глаза. Ему нужен был “ЛЧ”. Он был нужен всем, и только я не был готов эксгумировать дорогой мне прах.
Я просто не мог опять поставить все фишки на оду цифру. Да, журнал был вотон он, да, весь “редакторский диктат” заключался в том, что ты просто ежемесячно получаешь пинка “рисуй следующий выпуск”, да, все оплачивалось, да, мангастудии 4я и 5я, а так же 11 лет непрерывного совершенствования создали идеальные условия для создания лучшего журнального комикса на который я был способен. Да получи такой карт бланш лет 10 назад, я бы просто проплакал от счастья первую неделю, а потом захуярил вам долгожданных “Людей Четверга”…
Но то 10 лет назад…
Вы замечали как упала, за это время, активность потребителя культурки? Не только комиксной, но и её тоже. Если раньше зритель чего то страстно ждал, на что то рвался, обсуждал яростно что то, до выхода, то теперь просто проверяет иногда свой почтовый ящик с рассылками. “Пришло? Нет? А ну и хуй.” и шлеп, шлеп к себе на этаж.
В этих условиях не я, не мир небыли готовы к реанимации “Четверга”. И я сказал Косте: “Давай пока попробуем CНР? Получиться, поговорим об “ЛЧ”. И он махнул рукой.
И я сел за “СНР”. Сел так плотно ка не садился до этого ни за что. Не поставив все на одну карту, я всетки поставил на неё. Меня уже не трешила не популярность комикса, не его жанр, не фидбек. Меня интересовало только одно.
Потяну ли я комикс сделаный на полную катушку?
И я пока его всетаки тяну.
Я переработал все и все оставил неизменным.
Сюжет. Я подгреб все хвосты и недоговоренности. Объяснил все нюансы, добавил новых, залил все сложности сверху простым для скольжения сюжетиком. Если где то и торчат из подо льда опасные для катания конструкции, так и это не случайность.
Каждое сказанное слово потом аукнется. Ничего не просто так, кроме того что просто так.
Персонажи. Я дал им ту самую волю которую они так хотели.
Изначально пассивные клоны, из “героев по неволе” все больше превращаются в осознанно действующих персонажей.
Секс. Если кто то и хотел от комикса чего то, так это больше секса от Секс. И это она дает. Не перепихнувшись пока не с одним из героев в кадре, она строит каждое свое суждение, каждую позу, вокруг своего понятия. Для меня, утомленного очищенным от любой обертки, унылым, монотонным, коммерциализированным хентаем, она форточка на весеннюю улицу. Если я и не буду никогда кого-то вульгарно тихуанить, так это её. Пусть другие займутся, если захотят.) Для меня она навсегда персонаж намека и движения. Намека на то самое, и движение именно туда. Но свой последний минетик в кадре, она сострочила в “Расчленёнке”. Мой маленький ангел викторианского порно.) Женщина у которой есть и ум и принципы, но которой они так же нужны как пресловутой рыбе пресловутый зонтик. Все что ей нужно, она возьмет от жизни не умом и не принципами. Этот тяжелый инструментарий, пусть его мужики двигают.)
Насилие. Как же приятно рисовать персонаж “серебряной эры”. Вот чтоб не задумываясь не о чем, в репу кулачиной ХУЯК! Как же замечательно в наш век “глубокомысленных” комиксов просто пиздить все то, что разрушаемо. И пусть комикс не про это, но само наличие в кадре персонажа с такими мотивациями и возможностями радует меня.
Рок-Н-Ролл. Куда же я умище дену. Пусть пока полежит тут. Во всех произведениях полных безумных персонажей, должен быть кто то напоминающий якорь связующий мир здравого смысла с миром творящегося безумия… И это не Рок. Он просто шпрехшталмейстер этого цирка.
Наша девочка с активной изнеженной позицией. Воплощение её. Она то и якорь. Крепкий, надежный якорь, сваренный в новом милениуме. Другой бы на её месте мозгой двинулся. А она вона как. Держится, умница такая.
Этот комикс вышел не в эпоху комиксов. У того же “ЛЧ” было время получше. Помните я говорил об зрительской апатии. Так вот.
Когда то “СНР” было адски трудно понравиться зрителю. Теперь же, во времена общего безразличия, даже с его возросшими способностями, новыми навыками, это практически невозможно. Теперь ему есть где затеряться, и до чего не дотянуться.
И его не ебёт.
Многие по привычке думают, что я посвятил этот комикс борьбе добра со злом, или там авантюрным приключениям. То что я каждый раз вру обещая классический комиксный акшен, и строя приключения на чем то типа фантасмагорий, легкой сатиры и абсурда, то что в произведении юридически нет не одного не злодея, ничуть их не настораживает.
Что ж, отдельно сообщаю. Единственный конфликт который есть и будет в “Сексе, Насилии, Рок-Н-Ролле” это конфликт активности и апатии. Последний серьёзный конфликт той эпохи в которую вышел этот комикс. Конфликт, который как никому другому подходит самообразовавшимся героям этого комикса.
Именно для того то и нужны в произведении профессор и Аллегория.
Проф тот кто толкает наших апатичных персонажейна свершения (включая активистку, которой только и остается следить за тем чтоб все не полетело в тартар, подгоняемое пофигизмом клонов). И Аллегория, которая во многом аллегория самого комикса.
Комикса, который несмотря ни на что, не захотел быть брошенным. Который дождался своего времени, пусть это и время когда комиксы не нужны. Комикса который стал таки любимым у своего автора, несмотря на этого автора желание.
Вот хотя бы уже по этому, пока я жив, ничто не помешает вам узнать чем закончиться эта странная история
Ну кроме вашего возможного нежелания смотреть этот комикс, разумеется.)